Чистая вода

Материалы о воде / Чистая вода / Чистая вода

Страница 42

— Ее машина вылетела в кювет,— сообщил Юн и стал рассказывать о жене Ханса, кое-что опуская, немного присочиняя, чтобы история не прозвучала ни как укор Элизабет, ни как бездушный репортаж. До него стало доходить, что ситуация, в которой оказалась его сестра, довольно серьезна.

— Меня это не удивляет,— коротко ответила Элизабет. Собственная роль в этой истории не позволяла ей понять других ее участников.

— Письма мне были? — спросил Юн, помолчав немного. Она взяла в руки щетку и приводила в порядок одежду

возле жарко натопленной печки.

— Нет.

— И никто не звонил?

— А кто может сюда позвонить?

— Хотя бы Георг.

— Нет, он не звонил. И писем не приносили. Да, кстати, где ты был?

— В Копенгагене. Она закатила глаза:

— С тобой становится все труднее. Лекарств ты, конечно, с собой не брал?

Юну показалось немного все же странным, что сестра, единственный близкий ему человек, так спокойно восприняла его внезапное исчезновение. Или она не хочет открывать ему всех своих карт.

— Ты не сваришь мне кофе? — попросил он.

— Ночь на дворе.

— Ну и что?

— Ты спать не будешь.

— А какао?

— Нет.

— Понял.

Нет, зря он удивляется, наверно. После ночи с Хансом она никогда не может думать ни о ком, только о своих проблемах.

Юн поднялся, собираясь уйти к себе, но в свете, падавшем из кухни, Элизабет вдруг увидела на нем новую куртку, дорогую и модную, явно не заказанную по каталогу почтой, как он всегда делал.

— Где ты был? — спросила она, на этот раз гораздо серьезнее.

— В Копенгагене,— в третий раз ответил он. Элизабет неожиданно рассвирепела, швырнула щетку

и схватила Юна за ворот.

— Перестань нести чушь! — завопила она.— Отвечай, когда я тебя спрашиваю! Где ты был?

Он подобрался и сурово посмотрел ей прямо в глаза, не мигая, как герои, наконец-то извлекающие на свет божий давно похороненную правду.

— Так ты не шутишь… — пробормотала она.

— Нет.

— Что ты там делал?

— Искал Лизу.

— Искал Лизу? В Копенгагене?

Элизабет не могла ему поверить. Но не устроила по своему обыкновению скандала. Глаза ее увлажнились, и она обескураженно и с болью в голосе произнесла: «Бедный мальчик…» Потрогала его стриженые волосы, словно они вместе с новой курткой явственно доказывали, что брат совсем плох.

— А я думала, ты в хижине.

У Карла была хибарка в горах близ озера. Изредка Юн во время охоты оставался там на ночь, когда забредал слишком далеко.

Элизабет оттолкнула его и потянулась за щеткой.

— Врешь ты все,— сказала она.— Тебе не удастся так просто задурить мне голову. Может, ты и сумасшедший, но я — нет. Пока во всяком случае.

— Так ты сваришь кофе?

— Я же сказала — нет!

На улице слышались мягкие шлепки — с крыши сползали комья снега. Зима, начавшаяся так, будет начинаться еще не раз. Выпавший сегодня снег стает завтра или послезавтра. А еще через пару дней опять наметет полметра. И эта маета — то снег, то дождь — будет тянуться, пока ветер и пятнадцатиградусный мороз не покроют остров коричневой коркой наста. Только тогда снег наконец ляжет.

Юн вышел в прихожую и внес свои вещи.

— Я тебе кое-что привез,— сказал он, вытаскивая две тарелки.