Черная неблагодарность

Материалы о воде / Флибустьерское море / Последний флибустьер / Черная неблагодарность

Страница 7

– Положение серьезное. Мне нужен человек, знающий толк в фортификационных работах, чтобы создать линию обороны вокруг города – у вас здесь хоть шаром покати!

Глава Гражданского комитета Ливингстон порекомендовал ему архитектора по имени Жерер-Каликст-Жан-Батист-Арсен Лакарьер, сьер де Латур-Фалес. Джэксон, не дослушав имени до конца, буркнул, что он согласен, коль скоро человек знает дело, и тотчас назначил Арсена Латура (для краткости) главным инженером оборонных работ Нового Орлеана, присвоив ему звание майора.

Время гонцов и посланий кончилось: новоорлеанцы поняли, что война у ворот. 14 декабря пять парусников федерального флота были атакованы стаей из 45 английских шлюпок, в которых находилось около тысячи морских пехотинцев. Парусники были захвачены после ожесточенного боя, стоившего американцам 98 человек убитыми и 77 ранеными.

«Родина в опасности!» – раздался клич в городе. Добровольцы образовали очередь у арсенала.

– Всякий способный носить оружие получит его, – распорядился Джэксон.

Однако, когда с ним заговорили о баратарийцах, он резко замотал головой, громыхая: «Дьявольское отродье!» Это было излюбленное выражение генерала. Немало видных горожан возмутились отказом командующего принять под ружье несколько сот закаленных бойцов, к тому же жаждавших заслужить прощение в бою. Они имели по этому поводу беседу с губернатором, который в свою очередь отправился на переговоры к Джэксону. После часа уламывания Джэксон признал, что в сложившейся ситуации всякое лыко было в строку. Клэрборн воспользовался этим, чтобы подсунуть ему на подпись приказ об отсрочке судебного разбирательства по делу братьев Лафит и призыве их на военную службу. Губернатор дополнил приказ распоряжением выпустить из тюрьмы всех баратарийцев, изъявивших желание сражаться. Более того, генерал Джэксон обещал пиратам, что, если они проявят доблесть на поле брани, он представит президенту США прошение о полном помиловании бывших джентльменов удачи. Как видим, отношение командующего изменилось на 180 градусов.

Приказ был датирован 17 декабря. А три дня спустя Жан Лафит был представлен архитектором Латуром лично генералу Джэксону. Эта встреча, названная «исторической», имела место в ставке генерала в доме № 106 по Королевской улице. О содержании беседы мы можем судить по мемуарам Латура. Архитектор пишет, что Жан Лафит подтвердил горячее желание своих людей сражаться под американским знаменем, и Джэксон пожал ему руку.

Людская молва и легенды представляют флибустьеров как специалистов по вылазкам и внезапному нападению, как мастеров ближнего боя. Это соответствует действительности, но в силу богатой и постоянной практики они были еще и непревзойденными стрелками и бомбардирами. Джэксон резонно рассудил, что такие таланты не должны пропадать втуне. Он распределил баратарийцев по батареям, поставив командовать над ними капитана Доминго и Рене Белюша. Что касается Жана и Пьера Лафитов, то они оставались при ставке: никто лучше них не знал хитросплетения водяного лабиринта, которому предстояло стать театром военных действий.

Записанным в артиллеристы баратарийцам была доверена охрана форта Сент-Джон у северной части города. Джэксон считал это укрепление стратегически важным пунктом. Туда же он выдвинул Орлеанский батальон – пять рот волонтеров, хорошо вооруженных молодых людей из семей креольской аристократии; их желание защищать фамильное имущество было очевидным.

Волонтеры с восторгом смотрели на вчерашних корсаров, о подвигах которых были наслышаны. Правда, и те и другие были слегка обижены, что их поставили сторожить форт, вместо того чтобы задействовать в бою. 23 декабря после полудня прибыл связной от Джэксона: «Орлеанскому батальону незамедлительно вернуться в город». Противник высадился у города ниже по течению.

Десять километров отделяли форт от города. Триста семьдесят два добровольца совершили марафонский бросок под пение «Янки Дудл» и «Марсельезы». Это событие запечатлелось в памяти у новоорлеанцев, и сейчас ежегодно 23 декабря устраивается забег молодежи от старинного форта до площади, ныне носящей имя Джэксона, с конной статуей генерала посредине.

– Почему не мы? – ворчали баратарийцы.

– Нам приказано ждать распоряжений генерала! – прикрикнул капитан Доминго, сделавшийся образцом дисциплинированности.